Пески
Пески
Вода ещё несколько дней уходила в русло Оби, оставляя после себя на «толке» вывернутые с корнем деревья, разный мусор и много больших, но неглубоких луж-озёрец, в которых было полно мальков и щурагаек. Утрами Вовка вставал раньше сестры и братьев, бежал с ведром и самодельным марлевым сачком ловить рыбу для завтрака, благо «рыбное место» было прямо за огородом.
Освобождённая от воды земля, благодаря палящему дневному солнцу с горячим ветерком и тёплым ночам, просыхала быстро, и утрами над подгороской частью деревни и рекой разливался лёгкий от испарений белесый туман, из него выглядывали деревья и крыши деревенских изб, издалека похожие на перевернутые лодки. Вовке нравилось, пробежав от дома по пологой тропинке до конца длинного огорода, входить в эту слегка влажную и невесомую колеблющуюся дымку, поверхность которой переливалась бледными цветами радуги, и стоять, наблюдая, как она растворяется под лучами восходящего солнца, прижимаясь всё ниже и ниже к земле. А потом вдалеке под «лодками» начинали появляться вначале расплывчатые, но постепенно приобретающие чёткие очертания, дощатые и бревенчатые стены домов, амбаров и изгороди. Всего несколько минут и утреннее марево, расслаиваясь вначале на крупные острова, растягивалось и разделялось на несколько меньших, а вскоре и совсем исчезало, оставляя после себя едва заметную взвесь, вибрирующую у поверхности земли. И он, по мере исчезновения тумана, приседал вместе с ним и наблюдал, как открывались полянки с нежной зеленью травы и зеркальные глади луж-озёрец.
Вовка на этой утренней рыбалке был не один: поодаль от него из белесой дымки появились фигуры нескольких деревенских пацанов. Они поприветствовали друг друга, помахав рукой.
Рыба в «лужах» с каждым днём исчезала всё быстрее и быстрее, без притока свежей воды, она становилась квёлой и начинала дохнуть, а потому была лёгкой добычей для кошек и птиц. В этот раз, с трудом наловив полведра более-менее ещё живой рыбы, Вовка, мокрый по пояс, пошёл к пацанам посмотреть на их улов.
- Привет, «сачки»! – Шутя, поздоровался Вовка.
- Привет, «сачок»! – Шутя, получил в ответ.
- Не, это уже не рыбалка! Скукотища.
- Вот, на песках бы поневодить! Они уже почти освободились от воды. Сейчас там такие заливчики! Рыбы кишит уйма. Дед Путинчик уже сплавал на своей долблёнке. Вчера видел, почти мешок наловил. И стерлядку и кастрюка!
Летом излюбленным местом для вечерней и ночной рыбалки взрослых и дневного отдыха деревенских пацанов был большой песчаный остров, густо заросший тальником и дикой облепихой, с небольшим озером и несколькими неглубокими и тихими заводями-затонами, удобными для ловли рыбы бреднем и на удочки. Ещё после паводка на острове оставалось много зайцев, а иногда и лис.
- Да скоро уже! Вода уже почти спала, не сегодня-завтра лодки с отцами начнём спускать. А там и на пески. Накупаемся и порыбачим, во-о!
- Здорово! У деда тоже лодка уже готова, только она большая очень.
- Так дед Вася на ней бригады переправлять будет за реку, а наши поменьше, так что на наших лодках будем на пески плавать, пока покосы не начались.
- И на зайцев поохотимся.
- Силками?
- Да можно и с ружьишком. Я у отца возьму.
- Не, с ружьём не надо. Силками интереснее или капканами. Расставим их, а сами по острову будем бегать, и загонять зайцев в ловушки. А?
- Точно, а можно ещё и бредешки или сети поставить. Поневодим, потом расставим сушить, глядишь ещё и зайца или лису поймаем!
Деревенские пацаны нравились Вовке своей взрослостью и самостоятельностью: они лихо скакали на лошадях, здорово плавали и ныряли, знали, на что и когда рыбачить, в этом он убедился ещё прошлым летом, а ещё хорошего в них было то, что они не задавались и не сильно-то выпячивали своё умение, как-то просто с ними и было чему поучиться. А ещё они умели слушать, и эта их черта ему тоже очень нравилась потому, что он умел и любил рассказывать.
Помечтав с ними про то, чем они будут заниматься на песках, Вовка со своим уловом отправился домой, какая-никакая, а рыба на завтрак им была добыта.
Через несколько дней, успокаивающаяся после паводка, река начала принимать свой привычный облик, становясь заметно чище и приветливей. Прогудроненные лодки, заждавшиеся спуска на воду, занимали свои постоянные места вдоль берега, важно покачиваясь на волнах. На реке оживало движение пароходов и барж, перевозивших песок, лес и щебень, но больше ожил затон, где деревенская ребятня, выполнив свои работы по домашнему хозяйству, барахталась, ныряла, плескалась и нежилась после купания на песке под жарким июльским солнцем. А два раза в день, около полудня и вечером, они бежали к берегу любоваться, как грациозно и быстро скользит по воде большой красивый белый теплоход на подводных крыльях под звучным названием «Ракета». В эти минуты они с восхищением и завистью к пассажирам «Ракеты», махая руками в знак приветствия, наблюдали за её стремительным приближением и таким же быстрым исчезновением за горизонтом. Парни постарше с разбегу прыгали в приближающиеся вспененные волны, оставляемые, как подарок, подводными крыльями теплохода.
В один из таких дней Вовкин двоюродный брат, который был на полгода его младше и которого тоже звали Вовкой, с гордым видом пронёсся вдоль берега на железной моторке с двадцати-сильным мотором «Вихрь», разрезая, острыми рёбрами днища лодки, волны, оставленные проскочившей «Ракетой». Лёгкая лодка с задранным вверх носом, подпрыгивала на высоких волнах, оставляя за собой пенный след. Сделав пару крутых разворотов она, от середины реки, направилась прямо к тому месту, где стояли восхищённые мальчишки и девчонки, с шиком причалила к берегу и, Вовка, выскочив из лодки, быстро привязал её к торчащему пеньку:
- Привет!
- Привет! Привет! Привет! Привет! – Все пацаны, как взрослые, жали деревенскому Вовке руку или хлопали по спине и плечам.
- Привет, брат!
- Привет! – Вовка пожал Вовкину руку.
Ребятня вернулись в затон, а два Вовки сели на берегу:
- Лихо ты пронёсся по волнам! Я бы так не смог! А у тебя здорово получилось! А ты не боялся так по волнам плыть?
- А чего бояться-то? Я, знаешь, сам на лодке плаваю и сети ставлю. Небольшие. С отцом и дедом большие сети ставим, а сам я – маленькие. Дед Архип мне их вязал.
- А дядя Ваня, он не заругает тебя за то, что ты лодку взял?
- Кто? Отец!? Да он мне ничего не запрещает!
- Ну, так уж и ничего!
- Точно тебе говорю. А хочешь, сейчас рванём на пески?
- Вдвоём, что ли?
- А ты чё, боишься?
- Да, нет!
- Ну, тогда погнали! Сети, бредень и удочки у меня в лодке есть.
Вовки уже начали садиться в лодку, как к ним подошёл старший брат Славка.
- Вы, чего это тут удумали, орёлики?
- Да, ничего. На пески поплывём, сети ставить и бреднем рыбу ловить. А что?
- А вот и ничего! Без нас, одни не поплывёте, поняли! – Славка взялся за цепь лодки, повернулся к затону и крикнул своим друзьям. – Пацаны, айда сюда!
Подошли трое Славкиных четырнадцатилетних деревенских друга.
- Вот, они тут на пески собрались. Одних их отпускать нельзя, а может, с ними сплаваем, порыбачим!
- А, чё, можно. А у тебя снасти-то есть? – Спросил один из подошедших у Вовки, хозяина лодки.
- У меня всё есть.
- Ну, чё, тогда поплыли! Заодно и остров обследуем, поглядим, что там после разлива стало.
Вовки такой компании не возражали.
Взревел мотор, и лёгкая металлическая лодка, называемая «казанкой», сделав лихой разворот, взяла курс к острову, о посещении которого деревенская ребятня сильно мечтала. А тут, сам бог велел: лодка подвернулась, кстати, и паводок закончился, и вода в реке сошла, и остров, густо заросший тальником и облепихой, приподнялся из воды, раскинул вдоль реки свои просторные песчаные берега, быстро просыхающие под палящим июльским солнцем, манил к себе. То, что в его внутренних водоёмах плескалось много рыбы, мальчишки знали, и ещё там должны быть ондатры, а в густом тальнике прятались лисы и зайцы, которых можно будет попробовать выловить силками или сетями. А между делом – покупаться и позагорать.
Казанка проворно двигалась, слегка подпрыгивая и разрезая килем небольшие волны, которые недовольно вспенивались и осыпали ребят, в отместку, мелкими брызгами. Но, для них это были только приятные ощущения, и не могло испортить приподнятого настроения от предстоящего путешествия и, возможно, охоты на огромном острове.
Брат с друзьями о чём-то громко переговаривались друг с другом, стараясь перекричать рёв мотора. Вовка, сидевший в носу лодки и крепко державшийся за её железные борта, не мог разобрать их слова, да ему это было и не так интересно потому, что он увлечённо смотрел вперёд, на быстро приближающийся пологий песчаный берег и, мысленно, рисовал себе картины возможных приключений на этом ещё незнакомом ему острове.
Лодка легко зашла в полкорпуса на берег, мотор взревел на холостых оборотах и заглох, его звук эхом растёкся по воде.
Вовка выскочил на берег и от неожиданности закричал, подпрыгивая то на одной ноге, то на другой: горячий песок, нагретый полуденным июльским солнцем, сразу же дал о себе знать.
- Это тебе не на Севере! – Засмеялся деревенский Вовка, с деловым видом выходя из лодки. Он спокойно прошёл по песку к ближайшей коряге и обмотал вокруг неё несколько раз лодочную цепь. - Ничего, за лето привыкнешь. Подошвы как дубовые будут. В Норильске своём по снегу босиком сможешь ходить.
Сказал просто, но как взрослый, уверенно. И Вовка ему поверил и даже на минуту представил себе, как он зимой снимает на улице валенки и носки, и идёт себе спокойно по колючему снегу босиком под изумлёнными взглядами друзей. «Здорово!» Но сейчас он, всё же, обул сандалии. И, вообще, этот Вовка, хоть и младше его на полгода, но был какой-то весь надёжный и деловой, как Филиппок, про которого в школе читали.
Вовка бывал несколько раз у брата в гостях и видел, как тот лихо управлялся по хозяйству, чинил сети и знал, на что какую рыбу нужно ловить и когда. Вовка тоже один раз попробовал ему помочь, дырки в неводе залатать, но так и не понял, как эти узелки завязываются, напутал только больше. Братишка тогда ему с серьёзным видом высказал:
- Ни черта ты, Вовка, не умеешь. Смотри, каких охалин навязал.
Что такое «охалины» Вовка уточнять не стал, узлы, конечно, не очень красивые получились, но:
- Подумаешь! Нас в школе этому не учили, а на рыбалку мы в Норильске не ходим, и сети не вяжем, понял! А рыбу в магазине покупаем. Когда надо!
- У вас она, поди, замороженная вся.
- Да, нет. Есть и живая. Она в таких больших ваннах плавает, а продавщицы их сачком вылавливают и продают.
- Сачк-о-м! Это разве рыбалка? Вот когда сетью или бреднем выловишь, это рыбалка! Вот паводок пройдёт, тогда и порыбачим!
Пока Вовка задумавшись, вспоминал о былом, пацаны, вооружённые сетями отошли метров на «надцать» от лодки:
- Вовка, удочки и канистру с водой прихвати! – Славкин голос донёсся с «подковырочкой».
Канистра была литров на пять, но, выгнутая от времени и долгого пользования, вмещала в себя чуть меньше ведра.
- А нафига нам столько воды на реке, - здраво рассудил Вовка, взял удочки и фланирующей походкой пошёл вслед удаляющимся рыбакам. Проходя мимо густых, но низкорослых зарослей, Вовка подумал, что нет никакого смысла просто идти за друзьями, тем более что удочки им сейчас не очень-то понадобятся: «пока они там сети поставят, потом с неводом побродят… Времени куча! Пускай они своими делами занимаются, а я прошвырнусь тут, по эти зарослям! Интересно же узнать, что там и как!»
За густыми тонкими ветками кустарников просматривались песчаные полянки и мелкие овражки. Вовка, встав на колени, прополз под этими преградами и очутился на небольшой поляне, окружённой молодыми деревцами облепихи, боярышника и тальника. Лёгкий летний ветерок с лучами солнца бегали по их стволам и веткам, с поникшими от жары листьями, как бы поглаживая их в знак уважения, за решимость вырасти на этой песчаной почве под солнцепёком. Шорох листьев сливался со стрекотанием кузнечиков, жужжанием пчёл и оводов в единый монотонный звук, а теплый воздух был виден и слегка вибрировал под эту музыку лета. В тени густого переплетения веток, благодаря близости реки, было чуть прохладнее.
Вовкины продвижения вперёд приносили небольшие открытия: оказалось, что дальше, в глубине зарослей, деревца были толще и выше, и стояли чуть реже, а в небольших низинах кое-где блестели неглубокие лужи, вода в которых излучала изумрудную чистоту и искрилась, играя в лучах солнца. Сандалии спасали Вовкины ноги от горячего песка, а тёплый ветерок приятно поглаживал по рукам и телу, забираясь под рубашку.
Прекрасное чувство спокойствия и свободы переполняло. Вовка вообще любил свободу.
А тут!
Свободы было полно! Братья с друзьями были где-то там, метрах в ста или чуть больше, потеряться и заблудиться здесь было негде: остров – он и есть остров, река кругом! Ходи себе, гуляй. Всё было хорошо, одно мешало – удочки. Пару раз крючки выскакивали из удилища и висели, угрожая воткнуться в руку или ногу. Закрепил. «И чё это они, эти рыбаки, ничего другого, путного, не придумают с этими крючками! Надо будет какие-нибудь чехольчики на свои удочки потом сделать». Стараясь поменьше задевать за ветки, особенно сильно колючей облепихи, Вовка, с удочками наперевес, вышел на небольшую полянку и столкнулся с большим серым зайцем. От неожиданности они оба остановились, а заяц, видимо от страха, встал на задние лапы, как бы пятясь назад, упёрся в ствол дерева и остановился, подняв передние лапы вверх. Его от ужаса широко открытые глаза и поза, сдающегося в плен, могли бы вызвать смех, но Вовка тоже не ожидал такой встречи, а потому стоял и заворожено смотрел в глаза зайца. Возможно, это обоюдное оцепенение длилось секунды, но показалось, что прошло несколько минут, время как бы остановилось, замедлилось.
Ужас в глазах зайца стал постепенно принимать выражение обречённости, а потом затуманился, видимо, от осознания полной безнадёжности своего существования.
Вовка очнулся первым, махнул удилищами по веткам и, от внезапно появившейся сухости в горле, прохрипел:
- Бры-ы-сь-ь! Бры-ы-сь-ь, отсюда!
Заяц упал на бок, резко задёргал задними лапами, скользя по песку, потом он сумел всё-таки оттолкнуться и мгновенно скрылся в зарослях, оставив после себя облако песчаной пыли.
- Фу-у, ты блин! Напугал, зараза! – Вовка непроизвольно оглянулся, чтобы удостовериться, что этого никто не видел, и расхохотался. «Надо же, зайца испугался! Не, ну это просто от неожиданности! А так-то, чего его бояться-то!» Захотелось пить. Но с луж, не смотря на их чистоту и прозрачность, пить особого желания не было. «Мало ли что может быть в этой воде, надо идти к лодке. Там канистра с водой. Да и пацаны, наверное, тоже захотят пить» - подумал он, и отправился в обратный путь. – «Блин, здесь кроме зайцев и лис ещё, наверное, и волки могут быть!» Вовка прибавил шагу, прислушиваясь и оглядываясь, на всякий случай.
Лодка была на месте и слегка покачивалась от небольших волн, ударяющихся о корму. Бросив в лодку надоевшие удочки, Вовка взял канистру с водой. В носу лодки, из-под брезента торчала ручка топорика. Он прихватил и его: «А вдруг там костёр придётся разводить, а дров нечем будет нарубить!» С топориком в руках было намного спокойнее.
Поднявшись на бугорок, за которым некоторое время назад скрылись друзья, Вовка увидел длинный неширокий затон, отделённый от реки узкой песчаной косой. Вдалеке, там, где затон соединялся с рекой, пацаны уже заканчивали ставить сеть, почти полностью перекрывающую устье.
- Ты, чего-то долго. Дай-ка канистру с водой. Пить охота.
- На. Да так, возле лодки посидел немного, на деревню посмотрел, дома маленькие, как на картинках.
- А удочки где?
- А чего ими делать-то? Вы сети поставили, рыба сейчас сама наловится, а мы пока покупаемся.
- Рыбак, блин! Покупаемся… А топор зачем приволок? – Спросил старший брат.
- Дрова для костра рубить.
- А что, Вовка прав. Будем купаться, а заодно и рыбу пуганём. Она в сети и поплывёт. Мы же их там для этого и ставили. – Заступился за брата деревенский Вовка. – Айда купаться. А потом рыбу из сети вытащим, костёр разведём и будем её запекать.
Такой вкусной запечённой рыбы Вовка отродясь не ел. Её готовили деревенские пацаны. Они ловко соорудили костёр, выкопали руками небольшое углубление в песке, уложили в неё часть пойманной рыбы, присыпали песком и перенесли на него угли прогорающего костра. Через несколько минут рыба была готова.
Отдых удался на славу, удочки и вправду не понадобились.
Потом они рассказывали разные интересные истории из своей деревенской жизни. Вовка тоже поделился норильскими случаями, а про сегодняшнюю встречу с зайцем он не стал говорить.
«Оно им это надо?» - подумал он.
